Не гадайте в Рождество, не тревожьте дьявола…

О неопознанном (рассказ-быль)

Нельзя делить людей на плохих и хороших. Каждый человек – это целый мир, непознанный мир, прикрытый завесой тайны. И если пишущий человек сумел хоть чуть-чуть приоткрыть завесу некой тайны человеческой души, то это значит, что его рассказ или очерк удался.

Пересматривая свои старые «филькины грамоты», наткнулась на рождественский рассказ. Мистические истории в определенный временной период захватывают практически каждого человека, страшат, погружают в неведомый мир.

Не выходи из круга

Жила в 2000 году в деревне Харитенки, Шабалинского района. Работала в отделении сестринского ухода. ОСУ – это временное прибежище стариков. Одни ждали очередь в престарелый дом, а другие? Другие – просто умирали: слабые, обессиленные, брошенные своими родственниками. Стала примечать, что смерть у людей разная. Верующие в Бога получают более легкий переход в мир иной. Поклоняющиеся сатане, умирают мучительно, корежась от злобы, проклиная всех и вся...

Страшное откровение

Однажды, когда мое дежурство заканчивалась, поманила к себе пальцем старуха, лежавшая в углу палаты.
- Подойди ко мне, девка, подойди.
- Что надо тебе, Анисья?
- Аль не видишь, маюсь я, смертушку устала ждать. Подсоби мне!
- Как? - отозвалась я,- не понимая, куда клонит бабуля.
- Как, как!?- раздраженно возмутилась она. И добавила более спокойно:
- Все улажу, владыка, все улажу, только дай умереть… Кривым указательным пальцем она толи приветствовала кого-то, толи грозила.
- Анисья, с кем ты разговариваешь?
С самим дьяволом! Да не смейся ты.  Дай слово сказать!
Она присела на кровать, с неимоверной силой затрясла старческой головой. Редкие, седые волосы из-под выбившего платка, рассыпались по плечам.
- Что, думаешь в дурку меня пора отправлять? Н-е-е-т! Бесноватая я. Бес во мне живет, бесенок! Это не глист какой, не выведешь.
- А как избавишься от него?
- То-то! Понимать стала! А никак, есть один верный способ, он и единственный. Как бабки ведуньи умирают? Тяжело им, но заманивают глупеньких людишек, мол, тайными знаниями хочу поделиться. Рассказывают им всякую белиберду, но главная цель - согласие получить. А согласие - то на что? Не на тайные знания, а на передачу бесенка. Получив согласие, приемник получает в награду те тайные знания в виде нечистой силы! И так из поколения в поколение… Найди мне преемника, прошу!
Руки старухи крепко вцепились в мой халат, казалось, вот-вот разорвут его в клочья. Глаза пытливо, с пронзительно-властной силой смотрели в мою сторону.
-  А то прими знания сама, будешь повелевать многими! - она жутко рассмеялась при этом. В оскале ее беззубого рта, мне почудилось что – то отвратительно мерзкое! Словно морда самого  дьявола проступала сквозь умирающий лик человека…
Оторопев от неожиданности, прошептала:
- Нет! Я же крещеная, православная, - и поспешно прикрыла за собой дверь больничной палаты.

Размышления

Разговор с Анисьей навеял на меня странные воспоминания. Ведь и в Библии, книге книг, и в летописях античных времен,  всюду затрагивается тема бесноватых людей -  одержимые бесами, как их порой называют. Иисус Христос, святые отцы церкви имели навыки изгонять из человека нечистую силу. С незапамятных  времен и другие снадобья существуют для изгнания бесов. Это, прежде всего, пост и непрестанная молитва.
Неужели потусторонний дух и в самом деле может поселяться в человеческой плоти и жить там, руководя безвольным телом? Вот почему столько беспричинно-озлобленных, ненавидящих, гневных людей вокруг… Да, и люди ли это вовсе? Может ли слабый человеческий дух противостоять сатанинской силе?!
Может – с Божьей помощью…
Возвращалась домой с работы по темным деревенским проулкам. В сельской местности, известно – один фонарь на все село! Тайные знания принесли тревогу, растерянность, страх…
 Припомнились слова Достоевского о том, что сердце человеческое поле битвы, где дьявол борется с Богом.

Разогнать тоску-печаль

С того самого признания Анисья не давала мне проходу. Стоило зайти в палату, глаза ее начинали светиться хищным огнем:
- Нашла, нашла человека!?
Она похудела,  вернее, высохла, как скелет. Словно темная мумия распласталась на белой простыни. Врачи давно ей поставили неутешительный диагноз – рак легких с многочисленными метастазами. По их прогнозу старушка давно уже должна умереть.
- Видишь, видишь! Не умираю я. Не ем, не пью, где же, где заблудилась смерть моя?
Не действовали наркотики. Старуха мучилась, словно бы кто поместил ее тело на невидимый глазу электрический стул.
Она была безучастна ко всему и всем. Но только завидя меня, с назойливым постоянством, грозила  пальцем – крючком, подзывала.
- Анисья, а может, вызвать священника, легче умирать будешь?
Лицо старушки искорежилось страдальческой гримасой:
- Не сметь, не сметь поминать о церкви!!! Видишь, как черт мучает меня, косточки выворачивает, нет сил, сил уж боле терпеть…
- А как же, Анисья, бес этот взял власть над тобой?- расскажи.

Молодые годы

Старушка долго рассказывала свою историю. Некоторые слова было невозможно понять. Она время от времени облизывала пересохшие губы, невнятно что – то повторяла, плакала и смеялась одновременно. Надолго замолкала, едва дыша. Было непонятно – спит ли она, или все же Богу душу отдала?
У нее была поразительная способность читать чужие мысли.
- Что, Богу душу отдала?- вопрошала она, приоткрывая глаза,- и не думай, не чуди, душу мою крепко держат. Во власти бесов она…
А было это так. Потеряла я мужа любимого. Погиб он трагически, утонул в реке, а, может, кто утопил. В деревне -то всяко бывает... Свет белый опостылел, опостылел ребенок, работа, все, все… Жила невдалеке от нашей деревни старуха. Ведуньей все ее кликали. Вот пришла я к ней, бухнулась в ноги и плачу, причитаю:
-Устрой встречу с мужиком моим, с Коленькой! Такая тоска - кручинушка одолела, что в гроб бы к нему запрыгнула. Ответила мне Ведунья:
- Ой, девка, страшную ты беду можешь на себя накликать!
А я реветь, умолять ее пуще прежнего стала. Сжалилась она, промолвила только:
- Накладываю на тебя пост, 40 дней. Ешь только овощи, хлеб, воду. А потом приходи ко мне. В деревенской баньке хорошо попарься прежде. Прихожу в назначенный срок, саму ветром качает.

Не выходи из круга

Не гадайте в Рождество, не тревожьте дьявола…
- Зажгла Ведунья сорок свечей. Разделась я догола, одну холщевую рубаху поверх накинула.
Дождались 12 часов ночи. Петух прокричал. Очертила хозяйка мне круг посреди комнаты, усадила на стул, приговаривая:
-Ой, девка, одумайся, сейчас самое страшное начнется, можешь и не выжить или с ума сойти. И такие случаи у меня бывали! Сама трепещу, как осиновый лист…
- Да что ты, дорогая! Я хоть краем глазка на своего милого погляжу…
- Ну, хорошо, только руки к нему не тяни, не пытайся обнять, не пытайся из круга выйти, иначе быть беде!
Свечи горят с треском, ведунья шепчет что – то. И вдруг вижу – батюшки, мой Николай в дверях стоит! И пришел в костюме, в котором его схоронили. Сама про себя думаю, ведь уж и косточки все истлели, то это кто? Нет, вижу – муж передо мной! Стоит как живой. Как так со гроба встать?
- Зачем вызывала меня? - голос мужа, недовольный такой раздался.
Ну, я к нему с упреком:
- Лежишь ты, отдыхаешь, а я одна с ребенком маюсь! Да истосковалась я по тебе… Иссохлась, искрючинилась вся. И забыла про уговор – то свой, руки к мужу тяну. Он это! Он мой родимый.   Коленька  поднял глаза: боженьки, а они у него без зрачков!
Ведунья книжку свою захлопнула, ветер по избе пронесся, свечи все разом потухли…
Очухалась я на кровати, бабка мне лицо сбрызгивает, да лает меня:
-Зачем руки протянула, не послушалась меня, из круга вышла? Сгинуть могла. Сынок твой малолетний, сиротка был бы на моей совести!
- А сынок мой вскорости умер. А сама я… Нет, об этом не скажу!

А конца у смерти нет…

Услышанный рассказ произвел на меня неизгладимое впечатление. И все же брали раздумья. Чепуха все это, думала я, не найдет Анисья в больничной палате преемника. Кто бы пожелал овладеть тайными знаниями с бесом в придачу? Дураков нет! Лежали вместе с ней в ОСУ такие же по возрасту старушки из близлежащих деревень Шабалинского района, верующие в Бога истинного. 
Однажды, придя на работу, меня насторожила подозрительная тишина, стоящая в здании. Так бывало только тогда, когда появлялся новый покойник.
-Кто на этот раз? – спрашиваю у проходившей санитарки.
-Анисья!
Я облегченно вздохнула, наконец – то отмучилась страдалица…
Захожу в палату. Анисья с почерневшим лицом, руки сложены на груди. Перевязаны бинтом. Перевязаны ноги, подвязана челюсть. И на шее странный след. Непонятный.
- Да что тут рассматривать?- возмутилась  соседка Анисьи по койке,- удавилась наша бесноватая! Второй раз душу дьяволу продала!
 Зашла попрощаться с усопшей старушка из соседней палаты. Подошла поближе, глядя на покойницу, сокрушенно покачала головой и тихо промолвила, крестясь:
- Хорошо, что душа человеческая бессмертна, а то бы она  и в аду повесилась…

Рейтинг
( Пока оценок нет )
Надежда Панарина/ автор статьи

Одного древнегреческого философа приговорили к казни. Утром приговоренного вывели на площадь перед тысячной публикой. Был он неряшлив, со всклоченной бородой и шевелюрой волос. Его спросили:
- Что ж ты делал всю ночь? Неужели нельзя было в порядок привести свой внешний вид?
На что философ ответил:
- Я всю ночь приводил в порядок свои мысли…

Добавить комментарий

Шабалинский край родной